Выступление митрополита Волоколамского Илариона на встрече с преподавателями и студентами Казанской духовной семинарии

Вечером 28 марта 2015 года председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, ректор Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия митрополит Волоколамский Иларион, прибывший в Казань для участия в торжествах по случаю празднования 1000-летия преставления святого князя Владимира, совершил всенощное бдение в храме Казанской православной духовной семинарии. После службы состоялась встреча митрополита Илариона с воспитанниками и преподавателями семинарии. Его выступление было посвящено образовательным стандартам современных духовных школ.

Ваше Высокопреосвященство, Владыка Анастасий!

Ваше Преосвященство, Владыка Мефодий!

Всечестной отец ректор игумен Евфимий!

Дорогие отцы, братья и сестры!

Я рад возможности вновь посетить Казанскую духовную семинарию, славную своими традициями, совершить всенощное бдение в семинарском храме и побеседовать с вами. Отец Евфимий перечислил некоторую часть послушаний, которые на меня возложены Священноначалием. Я хотел бы рассказать вам о той работе, которую мы сейчас начинаем под непосредственным начальственным наблюдением Святейшего Патриарха по решению Высшего Церковного Совета.

Одной из задач, которые нам предстоит решить, является разработка новых учебных пособий. Мы приняли решение провести ревизию учебных пособий, которые используются в наших школах. По благословению Святейшего Патриарха было проведено анкетирование. Каждая духовная школа прислала список используемых учебников по каждому предмету, причем учебники были расположены по рейтингу востребованности. Что же мы увидели в этом списке? Преимущественно издания XIX — начала XX века, то есть дореволюционную богословскую церковно-историческую литературу. Среди учебных пособий фигурировали, например, «Катехизис» митрополита Филарета, которому через два года исполнится двести лет, и «Толковая Библия» Лопухина, которой уже более ста лет. Кроме того, в списке присутствовала литература, изданная Зарубежной Церковью в 30-40-е годы, а также книги парижских богословов, принадлежащих к так называемой «парижской школе русского богословия».

И когда мы взглянули на все это собрание книг, то для нас стало очевидно, что ни по одному предмету у нас нет современных учебных пособий. Таких, например, как «Православная энциклопедия», издающаяся уже около 10 лет, для которой ведущие отечественные и зарубежные ученые пишут статьи по всем основным предметам, касающимся православного богословия и истории Церкви.

Почему же так произошло, что у нас за годы церковного возрождения, которое, слава Богу, продолжается уже более четверти века, не появилось современных учебных пособий? Я думаю, прежде всего, потому, что у нас не было для этого возможностей, не было времени, не было финансов. В общем, не было тех условий, которые позволили бы создать такие учебные пособия.

И мы приняли решение о том, что нам такие пособия необходимо создать. Надо создать учебники для бакалавриатов по всем предметам и для каждого курса. И эта почетная обязанность была возложена на меня. Мне было поручено создать рабочую группу по подготовке таких учебников. Но когда я начал этим заниматься, то стало понятно, что мы не можем ограничиться только одной рабочей группой, потому что рабочие группы нужны по каждой дисциплине. Это и Ветхий Завет, и Новый Завет, и патрология, и общая церковная история, и история Русской Церкви, и сектоведение, и сравнительное богословие, и многие другие предметы, по каждому из которых мы должны создать новые учебные пособия. А для того, чтобы их создать, мы должны привлечь лучшие силы, имеющиеся в нашей Церкви.

За прошедший год под моим непосредственным руководством были проведены заседания нескольких рабочих групп — по Ветхому Завету, по Новому Завету, по патрологии, по сравнительному богословию, по литургике, по сектоведению и еще по ряду предметов. Я постарался собрать ученых, которые имеют опыт преподавания, потому что для нас очень важно, чтобы каждый учебник соответствовал учебному курсу. То есть если на тот или иной предмет выделяется столько-то часов, то и в учебнике, соответственно, должно быть столько-то страниц. Все должно быть просчитано, чтобы студенты могли ориентироваться в учебном курсе, исходя из отведенного на него времени.

Какая задача стоит перед разработчиками новых учебных пособий? У каждого учебника будет коллективный автор. А то часто бывает так, что один преподаватель ведет свой авторский курс, и у него есть какие-то симпатии и антипатии; что-то ему интересно, а что-то — нет. Он преподает студентам то, что ему нравится, но это не всегда соответствует требованиям, скажем так, научной объективности. Мы постарались организовать процесс так, чтобы каждый учебник писали авторы, являющиеся специалистами в данной конкретной области, причем в учебнике могут быть главы, написанные разными авторами. Например, если человек написал монографию по Книге пророка Амоса, то естественно, что главу в учебнике, посвященную пророку Амосу, будет писать он же. Но это не значит, что вся эта глава от начала и до конца будет представлять собой личное мнение этого автора. Мы проведем рецензирование каждого учебника, и другие специалисты в этой же области смогут внести свои коррективы. Затем каждый из учебников после редактирования и рецензирования будет представлен на Высший Церковный Совет для утверждения Священноначалием.

Как вы понимаете, это огромная работа, потому что по каждому учебнику нужно собрать специалистов, а все специалисты у нас звезды, и не так-то просто им сказать: «Вы должны вот так написать, а не иначе». А еще труднее сказать: «Вы должны этот учебник создавать совместно с тем-то и с тем-то». Это самое трудное, потому что наши ученые не привыкли работать совместно. У них есть привычка работать индивидуально. И объединить их всех в единую группу не так просто, но я надеюсь, что это нам удастся.

Хочу сказать несколько слов об одной из дисциплин, по которой мы будем создавать учебники. Эта дисциплина называется Новый Завет. Мы с вами, конечно, хорошо знаем, что Новый Завет включает четыре Евангелия, книгу Деяний Апостольских, Соборные послания, Послания апостола Павла и Апокалипсис. Мы также имеем общие представления о том, когда и кем были написаны эти книги. Некоторые из нас знакомы с толкованиями святых отцов тех или иных книг Нового Завета, но мы должны понимать, что за последние 100 лет на Западе новозаветная наука прошла огромный путь: была проведена большая работа с текстами и было сделано много открытий, а у нас последний учебник был издан еще в дореволюционное время. К сожалению, все это богатство пока недоступно для большинства учащихся.

Хочу отметить также, что далеко не все работы западных исследователей в равной степени для нас интересны. На Западе библейская наука двигалась окольным путем. В течение двух столетий западная наука занималась поиском «исторического Иисуса». Этот поиск был инициирован либеральным протестантским богословием еще в XIII веке на фоне развития философской мысли, которая, по сути, отпочковалась и откололась от христианства. Философ Кант, например, имел представление о Боге, которое мало соответствовало христианскому вероучению. Другие философы-рационалисты и философы-деисты тоже считали, что Бог — это творец мира, который когда-то этот мир сотворил, установил в нем естественные законы, по которым мир развивается, а дальше вмешательства Бога, строго говоря, уже не требовалось. Поэтому Кант считал, что чудеса невозможны, поскольку чудо является нарушением Божественного порядка. Если Бог все устроил хорошо и совершенно, то, значит, естественные законы должны стопроцентно обеспечивать человеку все необходимое. А если требуется вмешательство Бога, то это значит, что Бог несовершенно все устроил. Этот аргумент был выдвинут, в частности, Спинозой, а затем он был развит философами-деистами. Но при таком подходе, во-первых, возможность чуда сходит на нет, а, во-вторых, непонятно, зачем вообще нужно Боговоплощение, если все хорошо устроено. Если для человека создано все необходимое, то зачем тогда Богу надо было воплощаться, страдать и умирать на Кресте?

И, представьте себе, то, что является сердцевиной нашего учения, то, о чем мы слышим за каждой Литургией, за каждым богослужением, то, что сквозит через каждую строчку Евангелия, оказалось для этих философов совершенно ненужным. Вы можете прочитать произведение философа Гегеля, которое называется «Жизнь Иисуса». Тогда было модно писать произведения с таким названием. У таких книг обычно было следующее содержание: существовал некий «исторический Иисус», который когда-то жил, что-то там делал и что-то говорил. А потом Церковь эту историческую фигуру обожествила, приписала ей различные чудеса и изречения. Якобы Он даже говорил, что чуть ли не равен Отцу. Но, по мнению этих философов-рационалистов, ничего этого на самом деле не было. И в подобных книгах описывалась биография некоего «исторического Иисуса», в которой нет никаких чудес и воскресения из мертвых, потому что воскресение не вписывалось в картину мира, созданную этими философами. Таким образом, все христианство оказывается невостребованным с этой точки зрения.

И надо сказать, что новозаветная наука под влиянием этих идей тоже начала свой поиск «исторического Иисуса». Он заключался в том, что в дошедших до нас текстах Евангелий, Посланий апостольских выискивалось только то, что с точки зрения того или иного ученого могло соответствовать реальной исторической действительности, то есть естественным законам. Иначе говоря, все сверхъестественное из Евангелия надо убирать. Этим занимались более ста лет в Германии и во Франции, а потом это и до России дошло. Наш великий писатель Лев Николаевич Толстой полностью воспринял эту теорию «исторического Иисуса» от Штрауса через Ренана, и создал свое «евангелие» на основе Евангельского текста. Он выбросил все чудеса, осмеяв некоторые из них. По сути, он создал богохульную книжку, за что был отлучен от Церкви. Вернее, Церковь объявила о том, что Толстой сам себя отлучил от Церкви, и он с этим согласился.

Нужно отметить, что в новозаветной науке поиск «исторического Иисуса» проходил в разных направлениях. Одни ученые занимались анализом текстов Нового Завета, и сама по себе эта работа была очень полезна, потому что она позволила выявить разночтения в рукописях и создать критические издания Нового Завета. В рукописной традиции, как вы, наверное, знаете, существует определенная вариативность: где-то есть одно слово, где-то —другое, где-то одна фраза, где-то — другая, а где-то эти фразы поменялись местами, и так далее. Учеными была проделана огромная текстологическая работа.

Но также была проделана и работа по демонтажу евангельского текста под предлогом того, что этот текст — якобы творение людей, живших во II веке или в конце I века, которые выдавали себя за апостолов, но на самом деле ими не являлись. Они в пастырских целях для своих церковных общин создавали тексты на основе некоторых имевшихся устных или письменных преданий. И ученые стали рассуждать: «Вот этот эпизод, конечно, не мог быть подлинным, потому что такого произойти не могло». Если в Евангелии говорится, что Иисус кого-то воскресил, то это было не воскресение, а пробуждение ото сна. Иисус же сам сказал: «Девица не умерла, но спит». Возможно, она находилась в коме или просто спала, а Иисус ее разбудил. Если в Евангелии идет речь об изгнании бесов, то под «бесами» следует понимать различные психические отклонения. Есть, например, такая психическая болезнь — раздвоение личности, когда в человеке как будто бы живут две разных личности. И таким образом ученые полностью опровергли все чудеса Иисуса.

Такому же критическому анализу подверглись и изречения Иисуса в Евангелиях. Приведу пример. Заповеди Блаженства в начале Нагорной проповеди имеют определенную форму, мы все ее хорошо знаем. Потому что у нас они за каждой Литургией исполняются. Но есть еще Блаженства в Евангелии от Луки — в речи, которую Господь произнес на равнине. У Матфея, как мы помним, Он произносил речь на горе. Значит, теория была такая: то, что короче, то аутентично, а то, что длиннее — это выдумки евангелистов. Мол, евангелисты приписали к коротким изречениям Иисуса какие-то свои мысли для назидания своих церковных общин. Если мы сравним с вами два этих текста — речь на равнине и Нагорную проповедь, то увидим, что, во-первых, речь на равнине раз в шесть короче, а во-вторых, заповеди Блаженства в ней в три раза короче, и они другие по смыслу. У Луки говорится: «Блаженны нищие, ибо ваше есть Царство Божие. Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь». А у Матфея говорится: «Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» и так далее. Но говорят, что это Матфей добавил в текст свои слова, а изначально было то, что у Луки, потому что у него короче. Но если рассматривать текст Евангелия от Матфея с этих позиций, то это значит, что Матфей вообще все сам придумал. Потому что по содержанию две эти проповеди, конечно, похожи друг на друга, но два списка Блаженств почти во всем расходятся.

Как бы я это объяснил для себя? А очень просто. Иисус Христос ходил по разным местам, и говорил разные вещи. Иногда эти вещи были идентичными, иногда — похожими, а иногда — совсем не похожими. Если мы сравним Нагорную проповедь и равнинную речь у Луки, то увидим, что Нагорная проповедь была произнесена при совершенно других обстоятельствах. Иисус взошел на гору, сел, а вокруг расселся народ и стал Его слушать. У Луки Христос сошел с горы, встал, а народ стоял и слушал. Хотя бы одно это обстоятельство должно было заставить Его говорить короче. Когда мы в храме читаем проповедь, мы знаем, что люди стоят, поэтому стараемся уложиться в десять минут. Сейчас я вижу, что вы сидите, поэтому я могу целый час говорить. Если внимательно прочитать Евангелия, то станет ясно, что Христос говорил одно и то же — только разными словами. Он использовал афоризмы, близкие по смыслу. Поэтому для меня, например, совершенно очевидно, что Нагорная проповедь в Евангелии от Матфея и равнинная речь в Евангелии от Луки — это две разные речи. Они были произнесены в разное время и были адресованы разным аудиториям. Поэтому в одной из речей Господь Иисус Христос о чем-то сказал короче и сделал акцент на одном, а в другой — на другом и так далее. И мы можем так все Евангелие посмотреть, ведь неслучайно Церковь донесла до нас жизнь и учение Иисуса в четырех Евангелиях, а не в одном. Наверное, если бы Церковь хотела, чтобы у нас было одно каноническое житие Иисуса Христа, то еще на раннем этапе вся эта редакторская работа была бы проделана. Но неужели те люди, которые формировали канон Священного Писания, не заметили, что в Евангелии от Матфея двое бесноватых, а у Марка и у Луки — один? Неужели это нельзя было откорректировать? Конечно, можно. Однако люди хотели, чтобы текст Евангелия дошел до нас так, как его запечатлели свидетели. Евангелия — это не летописи, а свидетельские показания. Представьте, что произошло дорожно-транспортное происшествие, и начинается опрос свидетелей. Один из свидетелей в момент ДТП находился на автобусной остановке, другой — на противоположной стороне улицы, а третий — проходил мимо и случайно оторвался от своего мобильного телефона. Поэтому у каждого из свидетелей свое видение картины происшествия. Один скажет: «Там было три машины и восемь пассажиров». Другой скажет: «Я видел две машины и шестерых пассажиров». И это естественно для свидетельских показаний, потому что люди говорят то, что запомнили.

И Евангелия дошли до нас именно в этой форме — форме свидетельских показаний. Поэтому мы не должны ожидать, что они будут абсолютно идентичными. Если бы это было так, это бы значило, что люди сидели и писали вместе. Или один написал, а другие впоследствии у него списали. Критики рассудили, что если есть некоторое сходство, то это значит, что один заимствовал у другого. Они считали, что евангелисты писали свои тексты на основе нескольких, причем каждый делал текст для своей религиозной общины. То есть евангелисты редактировали речь Иисуса таким образом, чтобы она подходила для их нужд. Но эти ученые забывают одну простую вещь: вся информация о деятельности Иисуса Христа передавалась устно. Это сейчас мы с вами заносим важную информацию в записную книжку, ноутбук или телефон. А тогда ничего этого не было, и многие люди не умели ни читать, ни писать. Они все воспринимали на слух, в том числе и тексты Священного Писания: приходили в синагогу, слушали и запоминали. И таким образом люди запоминали довольно большие тексты, целые священные книги.

Мы можем видеть, что культура запоминания изменяется очень быстро. Например, когда я учился в школе, то помнил наизусть несколько десятков телефонных номеров. Почему? Потому что я их набирал вручную. Поэтому я помнил номера всех моих знакомых, с которыми регулярно общался по телефону. Сейчас я не знаю наизусть ни одного телефонного номера. Почему? Потому что я их не набираю: эти номера сохранены в памяти мобильного телефона. Когда мне нужно позвонить, то я просто навожу курсор на нужное имя. Если я вдруг окажусь на необитаемом острове, где будет телефон, то я никому не смогу позвонить, если при мне не будет мобильного телефона, потому что я не помню ни одного номера.

И если такая радикальная перемена в способах запоминания происходит в течение небольшого промежутка времени, то представьте себе, что было 2000 лет назад, когда у людей не было библиотек, не говоря уж об интернете и других средствах коммуникации. Вся информация, в том числе и о Иисусе Христе, передавалась устно. О его деятельности не осталось ни одного письменного документа. Иисус ничего не записывал — он проповедовал, а люди это запоминали, а впоследствии, через какое-то время, записали. Причем записали так, как запомнили. Поэтому анализировать евангельские тексты с целью поиска противоречий антинаучно и безнравственно. Пытаться понять, из чего составлен евангельский текст, что в нем аутентично, а что — нет, совершенно бессмысленно.

Сейчас у людей есть возможность ознакомиться с западной научной литературой по Новому Завету — некоторые книги переводятся на русский язык. В частности, Библейско-богословский институт апостола Андрея систематически занимается такими переводами. Так вот, западные ученые ссылаются на некий источник Q (от нем. Quelle — «источник»). Суть этой гипотезы в следующем: все синоптические Евангелия — Евангелие от Матфея, Евангелие от Марка, Евангелие от Луки — основаны на двух источниках. Первый источник — это Евангелие от Марка, а второй источник — это гипотетический источник Q, в котором было собрание изречений Иисуса Христа. Вот из этого источника Q Лука якобы взял свои изречения, а Матфей — свои. И ученые ссылаются на этот источник Q, тогда как никто его до сих пор не обнаружил. Его не существует, и, по всей видимости, никогда не существовало. Это один из тех научных мифов, который сначала был гипотезой, а впоследствии стал аксиомой. Не было источника Q, а были четыре Евангелия, и как они появились, мы не знаем. И даже признаваемая многими гипотеза о том, что Евангелие от Марка первично, а другие Евангелия вторичны, является очень спорной. Сравните рассказы о чудесах Иисуса Христа в Евангелии от Марка с рассказами о чудесах в Евангелии от Матфея, и вы увидите, что в большинстве случаев Марк более подробно описывает то или иное чудо. Однако ученые говорят: «Евангелие от Марка — это оригинал, а Матфей у него списал». Но если он списал, то тогда почему он опустил столько подробностей? Ведь согласно теории тех же самых ученых, когда человек что-то копирует, он к оригиналу добавляет свое — для своей церковной общины.

Разумеется, все эти научные гипотезы должно быть отражены в учебниках. Мы должны знать, чем занималась библейская наука, но вместе с тем мы должны уметь отделять зерна от плевел. Мы должны понимать, что является полезным и ценным, а что только запутывает дело и закрывает доступ к тому историческому Иисусу, Который реально существовал. Мы с вами знаем, что Иисус — Богочеловек, но Он — реальная историческая личность. Он жил в конкретный период времени, но о Его жизни и учении мы знаем только из одного источника — из Евангелия. Точнее, из четырех источников — четырех Евангелий. Были еще апокрифические евангелия и какие-то сведения из них вошли в нашу литургическую традицию, но те Евангелия, которые Церковь отобрала для Священного Писания, являются основным источником наших сведений об Иисусе Христе. И хотим мы этого или нет, но другого источника у нас нет. Поэтому задача исследователя Нового Завета заключается в том, чтобы изучать текст таким, каким он до нас дошел. Этот текст таит в себе много интересного, и его еще предстоит изучить. Даже простое сравнение одного и того же эпизода в разных Евангелиях дает удивительные результаты, особенно если для этого мы используем греческий оригинал. Мы видим, что каждый евангелист изображает то или иное событие по-своему. Взять, допустим, чудо насыщения пяти тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами. Эта история рассказана всеми четырьмя евангелистами, но каждый из них расставил акценты по-своему. Особенно это касается Иоанна.

Именно этим должна заниматься современная новозаветная наука, и это должно быть отражено в новых учебниках. Иными словами, мы должны воспользоваться тем, что имеется в арсенале современной западной новозаветной библейской критики, но мы должны подойти к этому критически. Мы не должны слепо копировать все эти гипотезы. Например, гипотезу источника Q и многие другие, которые принимаются как аксиомы. Мы должны показать, как развивался научный поиск, должны рассказать, какие существуют теории, но при этом мы должны сконцентрироваться на самом евангельском тексте. Нам не следует забывать о том, что внутри Церкви развивалась новозаветная наука на протяжении многих столетий, и немало открытий было сделано уже святыми отцами. Например, Иоанн Златоуст комментировал Евангелие от Матфея, а также Евангелие от Иоанна. Блаженный Августин создал труд «О согласии евангелистов», в котором попытался гармонизовать различные рассказы евангелистов об одних и тех же событиях. Однако весь этот огромный пласт новозаветной науки игнорируется и считается безнадежно устаревшим.

Я уже рассказывал о том, как ученые XIX—XX веков пытались расчленить евангельский текст на мелкие фрагменты и потом составить из них портрет исторического Иисуса. Но к концу XX века в западной новозаветной науке начался обратный процесс — возвращение к традиционному взгляду на Евангелие. И сейчас появляется немало трудов католических, протестантских и светских авторов, которые доказывают нам то, что Церковь уже доказала много веков тому назад. Они считают это грандиозным открытием, потому что новозаветная наука прошла круговой путь, и сейчас возвращается к тому, с чего все начиналось. Поиск «исторического Иисуса», который продолжался два столетия, привел многих ученых к мысли, что именно взгляд Церкви на Христа в наибольшей степени соответствует исторической действительности. Я думаю, что это очень важно, потому что тем самым открывается возможность дополнить традиционный подход к тексту Нового Завета, который характерен для Православной Церкви и в значительной степени для католической, данными современных новозаветных исследований. Все это необходимо отразить в учебниках по Новому Завету.

Я не буду касаться других предметов, потому что в каждой области имеются такие сложности, и перед нами стоит задача создать нечто совершенно новое. Но я надеюсь, что работа над новыми учебными пособиями поможет нашей церковной науке выйти на новые рубежи. Она поможет нам самим по-новому взглянуть на нашу церковную традицию и оценить то, что недооценивают многие светские ученые. Они не понимают, что Церковь — это не только лаборатория, в которой создавались тексты о жизни и учении Иисуса Христа, но и то духовное пространство, в котором живет все, о чем Он говорил. Для нас это не мертвые тексты и не просто исторический факт, а факт нашей собственной духовной жизни. Всякий раз, когда мы приходим на Литургию, мы становимся участниками той Тайной Вечери, о которой говорят евангелисты. Всякий раз, когда наступает Страстная седмица, мы проживаем события последних дней и часов земной жизни Иисуса Христа так, как будто мы сами там находимся. Поэтому, конечно, у нас другой взгляд на все эти события, чем у светских ученых, для которых изучение тех или иных текстов — это просто очередное упражнение. Наша задача на ближайшие годы — синтезировать это все, взяв из современной науки самое ценное и отбросив ненужное.

Хочу пожелать всем учащимся Казанской духовной семинарии всегда чувствовать себя носителями того учения, которое Господь преподал для всего мира. На нас с вами лежит особая миссия: мы являемся прямыми продолжателями дела апостолов. Если Господь нас призвал в семинарию или на пастырское служение, то это значит, что Он избрал нас, как когда-то избрал Своих апостолов. Однажды Он шел мимо озера, увидел там рыбаков и сказал им: «Бросайте свои сети. Пойдемте за Мной. Я сделаю вас ловцами человеков». Они, наверное, ничего не поняли, но пошли. Когда Он рассказывал притчи, они не понимали их смысла, подходили и спрашивали: «Объясни нам эту притчу». Он часто их упрекал: «Неужели вы, имея уши, не слышите?». Почитайте Евангелия — там это все очень живо описано. Ученики ходили за Ним и не понимали, что Он говорит. Христос говорил: «Я буду предан в руки человеческие, Сын Человеческий умрет и в третий день воскреснет». Но ученики в это не верили. Даже когда Он воскрес и им явился, одни Его не узнали, другие Ему поклонились, а третьи усомнились.

Процесс узнавания шел очень долго, но, в конце концов, Церковь распознала в Иисусе Христе воплотившегося Бога и Спасителя. И мы сегодня являемся носителями этого знания — знания, которое мы можем передать другим людям. Мы можем им рассказать, почему Бог в конкретный момент человеческой истории захотел в нее вмешаться. Можем объяснить, что это произошло не потому, что Он когда-то что-то плохо создал — Он все хорошо создал. И те естественные законы, которые действуют в мире, тоже хороши, но нам этого не хватает — нам нужно что-то большее. И даже те уроки, которые Бог преподавал людям через пророков, философов и учителей, в одно ухо влетали, а в другое вылетали. Здесь уже надо Ветхий Завет читать, чтобы понять, сколько усилий прилагал Бог для того, чтобы людям что-то объяснить, поскольку они не хотели слушать. И для того, чтобы раз и навсегда всю эту систему взаимоотношений изменить, Он Сам стал человеком. Он к нам явился и прожил человеческую жизнь. И нас с вами Он избрал для того, чтобы мы продолжили работу, которую Он начал. Чтобы мы рассказывали людям, почему Бог стал человеком и для чего Он пришел в этот мир.

Всем вам, дорогие отцы, братья и сестры, желаю помощи Божьей. Желаю, чтобы Господь всегда открывал вам ваши духовные очи, чтобы вы всегда читали Евангелие как ту священную книгу, которая раскрывает перед нами самый священный образ во всей человеческой истории — образ Иисуса Христа, Сына Человеческого и Сына Божьего.