У святой Плащаницы

В тот великий, исторический и священный момент, когда завеса церковная раздрася на двое с вышняго края до ниоюняго, земля потрясеся, камение распадеся, гроба отверзошася и многа телеса усопших святых восташа (Мф. XXVII, 51, 52), когда Распятый на кресте, возопив гласом велиим, испусти дух (50), — в этот момент слово человеческое, так часто и преступно клеветавшее на Сына Человеческого во дни Его земной жизни, должно было смолкнуть. В глубоком и таинственном безмолвии природы, сопровождавшем последний вздох Искупителя мира, послышался только один, искренний и неподдельный стон души человеческой, прозвучавший на всю вселенную, для всех языков, в следующих словах: воистину Божий Сын бе сей (54).

И нам, исповедникам Христа Распятого, при виде этой священной плащаницы, при воспоминании всего бывшего на Страшной Голгофе, едва ли уместно отверзать свои слабые уста, дабы не нарушить священного покоя и могильной тишины. Вместе с сотником мы можем только сказать: воистину Тот, Кто изображен на этой плащанице, воистину это Сын Божий. А далее повторить слова священной песни: да молчит всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет. Царь бо царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным.

Даже святые Жены Мироносицы, эти неизменные свидетельницы жизни и смерти Иисуса Христа, даже они, в момент смерти Христа, не нашли в себе слов утешения Тому, Кому они, во дни земной жизни Его, служили от имений своих. Издалеча зряще, они только проливали свои горькие слезы над тем, что уже совершилось.

И нам ли, людям грешным, так часто забывающим Христа в своей жизни и деятельности, найти слово утешения для Того, Кто Сам громким голосом возопил: Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? (Мф. ХХѴII, 46). Лучше всего — плачь священный приидите воспоим Христу умершему, яко древле Жены Мироносицы, да и радуйся услышим с ними. И не только сами восплачем, но из глубины души и воскликнем: гряди вся тварь, песни исходныя принесем Зиждителю.

Наложив на свои уста печать глубокого молчания, в священном плаче над Христом умершим, приникнем к последним вещаниям Распятого: чим вас оскорбих? Или о чем прогневах? Прежде Мене кто вас избави от скорби? И ныне что Мне воздаете, злая за благая? За столп огненный, на Кресте Мя пригвоздисте: за облак, гроб Мне ископасте: за манну, желчь Мне принесосте: за воду, оцтом Мя напоисте. Прочее призову языки, и тии Мя прославят со Отцом и со Святым Духом.

Прославим же Христа Распятого со Отцем и Святым Духом. Прославим и умиленно возопием: покланяемся страстем Твоим, Христе, покланяемся страстем Твоим, Христе, покланяемся страстем Твоим, Христе, покажи нам и славное Твое воскресение.